Для тех, кто ждал... Узрите новое величие рифмованных посланий души моей...

Выбор

Я вижу белый снег в ночи, застывшим силуэтом,
Я вижу: две луны во тьме горят звериным светом.
Я вижу поступь мягких лап на подоконник дома,
И слышу скрип полночных тайн старинного засова...

И в свете погоревших свеч, я открываю душу,
И когти рвут последний хлам, как раненную тушу.
И человеческая плоть слетает на пол, словно груз,
Обличье поменяв, я брежу, и в угол дома жмусь...

Я принял новый лик победы над маской старой лжи,
Я человеком был и не был, то было лишь моё пари,
Я слово дал, что продержусь, нося мне чуждый крест,
И вот обратно в шкуру волка, и снег как благовест...

И сердце рвётся из-под меха, и грудь так широка,
И взгляд прищурен на полоску света, где сидит она,
Тот снежный силуэт из снега, богиня та собачьих душ,
Акелла прародитель мира и мир её бессменный муж...

Смотрю я на остатки тела, и мне противно вспоминать,
Как я два года был никчёмным, как говорили мне молчать,
Как каторжанскою работой гноили в городе из тел,
И график дня таблица жалких ненужных выдуманных дел.

Как я страдал, не доедая, как я ловил презренный взгляд,
Как гул звонка по ушам резал, взывал как пламенный набат.
Как я крепился, выживая, среди огрызков из людей,
Как злоба разрывала душу, ни мыслей нет и не идей...

Я человеком захотел быть и предал стаю за мечту,
Акелла помогла мне выбрать, дала свернуть судьбу,
И снежным силуэтом ночью проникла в мои сны,
И вместо волчьей серой шкуры, я человеком стал, увы.

Тогда я был безмерно счастлив, пришёл к своим родным,
Но, еле управляя телом, на двух ногах сбежал живым...
Они убить меня хотели, клыками драли ноги, грудь...
Я пожалел тогда впервые за то, что шкуру не вернуть...

Но, попривыкнув, стал свободней, пошёл искать себе жильё,
Какие же жадюги люди, у них нет мест ни для кого...
Тогда явилась мне Акелла, и заключили мы пари,
Что я Луны не видеть буду, трудясь, как пленный, до зари.

Я вижу белый снег в ночи, застывшим силуэтом,
Я вижу: две луны во тьме горят звериным светом.
И человеческая плоть слетает на пол, словно груз,
Обличье поменяв, я брежу, и в угол дома жмусь...

(18 мая 2008 год)