***
Глаза хозяина играли странным огнем, а на побелевшем лице застыла безумная усмешка. Там внизу погибли все кто был дорог зверю, а виновник их смерти остался в живых... Разум зверя затмила ярость и жажда крови.
«Ты... это твоя вина, зачем? Зачем ты это сделал безумец? Зачем ты повел их на смерть?»
Зверь рыча ждал пока человек поднимется повыше, чтобы отплатить ему за все.
«Иди же сюда - недолго тебе жить осталось. Живым тебе не выбраться из этой долины, уж я прослежу за этим»
Пес терпеливо ждал и вот на лед легла ладонь погонщика, бывший вожак погибшей упряжки молнией кинулся на ставшего врагом хозяина намереваясь порвать его горло в клочья. Но в последний миг что-то остановило зверя, вместо того чтобы убить, черный пес решил ему помочь и схватил зубами воротник хозяйской шубы.
«Бррр какая мерзость, шкурка кролика ведь совсем другая на вкус, что же люди с ней сделали? Язык жжет как огнем, загрубевшие шерстинки едва не пронзают его, вонь забивает ноздри – дым костров, чад сгоревшего жира, неприятный человеческий запах и вонь той травы, что постоянно жег хозяин, вдыхая исходящий из неё дым. Что-то не соображаю я совсем... Зачем? Зачем я ему помогаю?» – эти и еще сотни призрачных мыслей мыслей мелькали в сознании зверя пока он вытаскивал хозяина наверх.
Но мысли его бесчестно прервал странный хруст за спиной.
«Что? Неужели опять...» - Пес отпустил воротник уже выбравшегося хозяина и оглянулся. В полуметре позади лед трескался и над ним поднимались сверкающие на солнце маленькие облачка снежной пыли. Человек как то странно не то зарычал, не то пискнул, а в следующий момент остатки моста последовали за уже рухнувшей переправой вниз, в пропасть, увлекая за собой последних кто кто оставался живым в этом проклятом ущельи.
«Смерть. Она ждет нас там, на дне, вот и настал мой час, да и зачем мне жить? Ничего да и никого на свете для меня не осталось, мне пора уходить. Ну что ж, по крайней мере я умру не один и хозяин отплатит за свою дерзость и безумную браваду. То что не смог сделать я, сделает сама судьба»
Зверь летел спиною вниз, а глаза его неподвижно уставились во все уменьшающийся клочек синего неба над ним.
«Черт, как же обидно, перед смертью не брошу последний взгляд даже на солнце, не говоря уж и о прекрасной луне. И почему я так долго падаю? И реки совсем не слышно – только шепот рассекаемого мной воздуха...»