Всем салют.
Выкладывать буду по чуть-чуть, ибо перебороть лень голыми руками получается редко, а осознание того, что где-то лежит "начало" трудов может явиться стимулом к доведению их до конца. Потом, возможно, придется что-нибудь редактировать, что-то вырезать, но не важно.
(Я люблю сложные предложения, поэтому часто возникают проблемы со знаками пункутациии.)
Ну, поехали.

Перед воротами Нурмора уже минут десять тянулся обычный для этого места разговор, содержание которого сводилось к требованию кем-либо прохода и заученной фразе "Не положено, ждите рассвета", все более изящно окаймляемой стражей с течением времени. Представителем обычной первой стороны было довольно необычное существо - выходец из народа Бештов, жутковатых зверолюдей, о коих сказывают самые причудливые истории, среди которых есть и страшилки для непослушных детей, и жуткие легенды, вырываемые из небытия где-нибудь в заброшенном доме кучкой любителей мистики.
Если напрячь воображение, то в любом беште можно увидеть человека. Но можно и не увидеть; возможно, это было еще одной причиной отказа на просьбу пройти, помимо пробудившихся совсем близко ужасов Стонущего замка. В темноте эти желтые глаза, густая черная шерсть, вытянутая морда со звериными зубами могли повергнуть в ужас кого угодно, а в совокупности с мрачной мешковатой одеждой и болтающейся на шее, и поясе кучей амулетов-безделушек, которые пристало носить разве что колдуну, это существо для любого впечатлительного человека мигом обращалось в исчадие Скверны.
Переубедить стражу, ясное дело, не получилось, и бешт наглым образом уселся прямо перед воротами в ожидании скорого рассвета.
Его нехотя пустили с первыми лучами солнца, убедившись, что он не дымиться и не горит заживо. Мрачная фигура вплыла во все еще спящий город.

Вид Нурмора хорошо отражал характер живущих здесь людей: тесные петляющие улочки и беспорядочно расставленные дома могли сказать об отсутствии планировки, а вызывающий восхищение дизайн строений в сочетании с косыми заборами и общей захламленностью без того узких проходов между неровными рядами домов только подтверждал догадку о беззаботной, в плохом смысле слова, жизни горожан.
Единственным ориентиром и последним памятником порядка здесь служила часовая башня, прокалывающая небо над центром города своим острым шпилем. Стрелки, кажется, показывали ровно шесть часов, набатный колокол отсутствовал.
После каких-то пяти лет отсутствия в городе, бешт не узнал его. Казалось, улицы Нурмора сплелись в единый организм, ожили и постоянно извивались, подобно Ёрмунганду в хаотичном океане домов. Сам ветер, завывающий где-то в глубине все еще темных закоулков, терялся здесь и разворачивал флюгера на соседних домах в разные стороны.